История поиска длиною в жизнь. Серпухович рассказал о пропавшем в 1941 году отце
.jpg)
Наверное, нет такой семьи в нашей стране, которой не коснулась Великая Отечественная война. Отцы, деды, прадеды живущих сейчас людей героически сражались, приближая Победу и отдавая свои жизни, чтобы вернуть мирное небо, свободу и счастье.
Не вернувшихся с войны годами ждали матери и жены, надеялись и верили, что смогут увидеть своих героев вновь. Ведь «признан пропавшим без вести» не означало «погиб». Через годы они пронесли свою боль и веру. А из вещественных свидетельств, напоминающих о войне, у кого-то остались лишь письма с фронта и редкие фотографии. Все это бережно хранится в семьях и передается новым поколениям.
Житель Серпухова Евгений Андреевич Неретин рассказал о том, как по прошествии более 70 лет узнал, где пропал без вести его отец.
- Я родился 4 мая 1939 года в Пушкинском районе Московской области в семье железнодорожника и работницы швейной фабрики.
Мой отец 1912 года рождения был призван на фронт в октябре 1941 года Мытищинским военкоматом. Уже в декабре того же года стало известно, что сержант Неретин Андрей Александрович пропал без вести. Мама сохранила шесть писем, пришедших от него с места формирования в Горьковской области и из Москвы. Еще учась в 10 классе, я переписал их своей рукой, и они до сих пор вместе с оригиналами находятся у меня.
Отец писал маме: «Мне выпало счастье защищать грудью нашу Родину и, наряду с тем, вас… Ира, поцелуй Женю за меня крепко-прекрепко. Женю забыть никак не могу».
О том, могли ли прийти задержавшиеся где-нибудь следующие письма, семья так и не узнала. Вскоре после получения печального известия мама Евгения Андреевича, Ирина Алексеевна, вместе с ним была эвакуирована в Тамбовскую область, на свою Родину.
- До конца войны я жил с мамой в большой семье моего дяди, он нас приютил. Чуть позже селяне построили нам однокомнатную хату-мазанку с печкой. В 1961 году я женился, и за два года общими семейными усилиями был построен сельский дом.
В Тамбовской области семья прожила до 1977 года, когда Евгений Андреевич вместе с женой и двумя детьми переехал в Серпухов и поступил на работу в объединение «Русский лес», где занимался строительством и впоследствии стал заместителем генерального директора. Позже работал начальником отдела капитального строительства в тресте газового хозяйства и ушел на заслуженный отдых в 2004 году.
- Мама после моего переезда в Серпухов осталась жить в деревне в Тамбовской области. Она всю жизнь оставалась верна памяти отца и больше не выходила замуж. Начиная с 1946 года мы с ней занимались розыском информации о нем, обращались к военным писателям, на телевидение. Хотелось узнать, где примерно отец мог погибнуть, чтобы приехать туда и почтить его память. Но мы не получили никакой информации, а в ответ на запросы нас направляли в архивы, где не удалось ничего найти.
В 90-е годы мне вручили Книгу Памяти, где было указано, что отец пропал без вести в 1941 году в районе города Старая Русса Ленинградской области. Тогда мы и предположить не могли, что на самом деле там, вероятнее всего, должна быть указана Таруса.
Евгений Андреевич рассказал, что, по информации из писем отца, в октябре 1941-го призванные шли пешком из Московской области до г. Горький, где их должны были распределять по частям. При этом не было известно, куда направят. В Горьковской области, на станции Балахна, их обучали и готовили к отбытию на фронт.
- В письме от 3 декабря отец написал: «Я уезжаю на фронт». При этом следующее, последнее письмо от 14 декабря пришло из Москвы. В обратном адресе был указан номер полевой почты, 30-я бригада, 2 батальон, 2 рота. Отец писал, что, возможно, получится встретиться с мамой. Адрес нового места пребывания он обещал сообщить в следующем письме…
Тогда, 15 декабря 1941 г., мама Евгения Андреевича приехала в Москву по указанному адресу, но ей сообщили, что за день до этого последние из размещавшихся там были отправлены на фронт. Им так и не удалось увидеться.
- Шли годы… Я уже не надеялся узнать, где завершилась жизнь моего отца. А незадолго до своего 80-летия я вновь нашел дома его письма, перечитал их и показал внучке. К этому времени, в том числе благодаря движению «Бессмертный полк», вся семья уже живо интересовалась этой темой. Внучка искала информацию в интернете, среди недавно опубликованных архивных данных.
Поскольку отец был в составе 2-й роты 2-го батальона 30-й Отдельной стрелковой бригады под командованием 49-й Армии, можно предполагать, что в декабре 1941 г. он участвовал в разгроме немецких войск под Москвой юго-западнее Серпухова, в боях за Тарусу. Ведь 16 декабря 30-я бригада, прибывшая накануне под Серпухов, вступила в свой первый бой. Об этом я прочел в книгах Сергея Михеенкова, которые принес мне сын. В них рассказывается о событиях, происходивших на подступах к Москве.
Если отец не погиб в первом бою, то, возможно, продолжал участвовать в дальнейшем освобождении Калужской области. Его рота 19 и 20 декабря вела бои за освобождение деревни Заворово, в которой находился опорный пункт немцев. В этих боях был ранен командир роты. Пока, к сожалению, больше ничего не удалось узнать.
Такова история поиска, бесконечная и волнующая душу. Евгений Андреевич спустя много десятилетий понял, что, по воле судьбы, обосновался в свое время жить именно в тех краях, откуда его отец в далеком и страшном 1941-м был отправлен защищать Москву.
- Жаль, что я не знаю, где именно он погиб, но территориально это, скорее всего, Калужская область. Мне довелось посетить музей «Дорога памяти» в Кубинке, где на специальных экранах можно открыть страницу с известной нам информацией об отце, которую оформила моя внучка.
30-я отдельная стрелковая бригада участвовала в освобождении Калужской области примерно до середины февраля 1942 г. В конце апреля была выведена в резерв, а в начале мая 1942 г. переформирована в 274-ю стрелковую дивизию.
Наименование 30 стрелковой бригады обозначено на плите у памятника Воинам 49-й армии на ул. Чернышевского в Серпухове.
Беседовала Ирина Ланских
